Битва за Германию

Представьте себе, что правительство запрещает киберспорт. Представьте политиков, называющих видео игры болезнью общества. Представьте политиков, принимающих меры против геймеров. А теперь представьте, что все это – правда и происходит в европейской стране.

Дэвид ‘Affentod’ Хилтсчер (David Hiltscher) – главный менеджер по работе с комьюнити (Director of Community Manager) компании Turtle Entertainment. Долгое время он писал публикации на немецком, а сегодня впервые представляет свою эксклюзивную статью на английском для Cadred.org, в которой освещает вопрос конфронтации между политикой и киберспортом в Германии.

Эта колонка отражает взгляд одного единственного человека и не представляет официальной позиции Heaven Meadia LTD или каких-либо ее филиалов.

Дэвид ‘Affentod’ Хилтсчер

Многое было написано о реакции немецких политиков и общественности на видео игры, особенно в свете роста детской преступности и стрельбы в школах. Германия очень бюрократичная страна, и очень трудно понять эту систему, рассматривая ее извне. Я бы хотел вам предоставить обзор того, что на самом деле происходило или не происходило в Германии и, каков реальный статус киберспорта в немецкой политической системе.

До 2001

До 2001 года единственным инструментом регулирования был ‘список’. У Германии богатая история воздействия правительства на медиа индустрию, которая послужила причиной нацистской истории и образования сильно консервативного набора ценностей и правил жизни общества. Музыка, книги, фильмы, видео игры запрещались в прошлом, при чем все они были хорошо известны. Некоторые примеры?

– Музыка: Несколько альбомов групп вроде ‘Slayer’ и ‘Die Ärzte’

– Фильмы: Evil Dead 1 и 2

– Видео игры: Doom, Quake 3

Но, чтобы быть точным, надо сказать, что эти, а также еще 5 тысяч наименований, входящих в немецкий ‘список медиа продуктов, представляющих опасность для молодежи’, на самом деле не запрещены. Что же происходит, когда медиа продукт попадает в список?

– Продукт может продаваться только лицам 18+

– Не может открыто продаваться в магазине

– Запрещен импорт, экспорт и почтовые пересылки продукта

– Запрещена любая реклама продукта

Так, что на самом деле, хотя они и не запрещены, но достать что-то, что попало в список, невероятно сложно. Вдобавок, термин ‘реклама’ интерпретируется достаточно неоднозначно. Бесчисленное количество журналов видео игр было изъято с рынка из-за обзоров игр, входящих в список. Поэтому, до сих пор, на немецких сайтах вы часто будете видеть лишь аббревиатуру Q3 вместо полного названия Quake 3. Штраф за неповиновение запрету о рекламе равняется 10 тысячам евро.

Кто решает, что попадает в список?

Существует специальная правительственная комиссия, состоящая из ученых, членов политических партий и церковных лидеров, которые решают, что попадет в список, а что нет. Она называется BPjM (Bundesprüfstelle für jugendgefährdende Medien – федеральный центр тестирования потенциального опасного медиа). До 2001 года любой мог внести на рассмотрение комиссии любую игру, книгу или медиа, которую он считал неприемлемой. Обычно этой возможностью пользовались учителя и организации соц. обеспечения.

Для уменьшения числа запрещенных игр, в середине 90-х немецкая компьютерная игровая индустрия создала инициативную группу USK (Unterhaltungssoftware Selbstkontrolle – Само контроль за развлекательным софтом), которая выдавала играм, выпускающимся на немецком рынке, возрастные рекомендации. Они создали свою собственную группу экспертов, выносящих оценку уровню насилия в игре. Эта группа помогала издателям, модифицировать игры до их выпуска на немецком рынке. Это была своего рода само цензура, которая в основном выполняла свою работу.

BPjM могли принимать решения только после выхода игры. И, при том, что до немецкого рынка игры доходили, уже будучи подвержены серьезной цензуре, число запрещенных должно было резко пойти на убыль. Одной из игр, которая подверглась изменениям для немецкого рынка, стала розничная версия Counter-Strike, из которой убрали всю кровь, а фигурки после смерти садились, а не падали. Ей был присвоен рейтинг 16+. Конечно, большая часть цензуры могла быть обойдена с помощью патчей. С другой стороны, id Software создали специальную версию Quake 3, которая все равно была забанена на основании того, что была слишком похожа на свои прототипы. Что так и не было пересмотрено BPjM.

ESL Pro Series Season 1 – Intel Friday Night Game в Кельне, сентябрь 2002

2002 – Стрельба в школе в Эрфурте

В 2002 после ужасной стрельбы в школе в Эрфурте начались публичные дебаты о так называемых ‘играх убийцах’. Преступник убил 17 человек, включая себя. Это был первый случай школьной стрельбы такого масштаба в Германии, и общество не смогло найти ответа на вопрос ‘Почему?’. Так что решили все свалить на видео игры.

Стреляющий играл в видео игры. Конкретное название игры затерялось за публичными дебатами. Два года спустя был выпущен итоговый отчет по делу, в котором недвусмысленно было указано, что стреляющий строго негативно относился к Counter-Strike. Но всем было все равно. Counter-Strike стал центром обсуждений. Несколько официальных представителей власти, учителей и ученых потребовали внесения этой игры в список и ее запрета в Германии. Даже Gerhard Schröder, германский Канцлер, выступил против игры, назвав ее излишне мерзкой.

Пока политики с усердием лоббировали запрет Counter-Strike, немецкое киберспортивное комьюнити встало на дыбы. Все понимали, что запрет этой игры уничтожит процветающую киберспортивную сцену, которая как раз должна была дать толчок для первого сезона ESL Pro Series. Так что сцена сформировала контр-инициативную группу, которая связалась с BPjM, с целью стать задействованной стороной в предстоящем процессе обсуждения вопроса о занесении Counter-Strike в список.

И им это удалось. Впервые в истории BPjM разрешили пользователям медиа, которому грозил бан, выступить со своей точкой зрения. Тогда ведущая немецкая команда по Counter-Strike и один из лучших игроков данной дисциплины были приглашены просить о снисхождении по отношению к игре. Рассказав о командах, сцене, соревнованиях, тренировках, командной работе и комьюнити, они смогли убедить консерваторов от BPjM в том, что смысл Counter-Strike не в бессмысленных убийствах, а в ценностях командной работы, тактиках и взаимодействии.

Политики и пресса были в ярости от решения BPjM, не признавая того, что в конце-концов BPjM является независимым экспертным органом. Они могли ошибаться в прошлом, но приняли правильное решение, когда дело зашло о Counter-Strike.

Но, немецкие политики не могли так этого оставить. По их мнению, BPjM стали слишком податливыми, так что они попытались заменить их, чтобы процесс запрета игр стал проще. Был подготовлен большой билль о реформах в законах о защите молодежи. По счастью, было время выборов, и билль не смог быть подготовлен так быстро, как бы им этого хотелось. Когда, год спустя, он все-таки прошел, он был значительно смягчен парламентарным процессом. Так что хотя правительство и пыталось провести реформу по ужесточению процесса принятия решений в отношении видео-игр, в реальности эта реформа только смягчила его.

Какие изменения принесла реформа 2003 года?

– Инициативная группа от индустрии USK стала поддерживаться государством

– Требования USK по возрастным ограничениям к играм стали обязательными в качестве нижней планки

– USK теперь могли отказаться давать рейтинг играм, которые были признаны слишком жестокими

– Если игра получает рейтинг от USK, BPjM не могут внести ее в список

Так как USK тесно связаны с индустрией, издатели теперь стали пребывать в большей безопасности. Они могли спокойно модифицировать игры до тех пор, пока USK не одобрит их и не вынесет рейтинг, чтобы игру нельзя было занести в список. Получается, что с этой точки зрения BPjM потеряли большую часть своего могущества. Теперь вы могли получить почти любую игру, которая была модифицирована согласно требованиям цензуры. Не подвергшиеся цензуре зарубежные версии по умолчанию становились запрещенными, так как не имели рейтинг от USK. Но так как они редко попадали в список, вы могли их импортировать из Франции, Австрии или Великобритании.

2003-2008

Деспотия BPjM ушла в прошлое, и немецкий киберспорт мог снова развиваться. Благодаря стартовавшим в августе 2002 ESL Pro Series, Counter-Strike стал феноменом мэйнстрима. ESL заполняли самые большие концертные залы в Германии тысячами спектаторов. За пять лет характер отзывов о киберспорте в прессе радикально изменился. Исчезли статьи, описывающие ЛАНы как отвратительные сборища социально неполноценных тупиц. На их место пришли сообщения от ведущих газет о международных турнирах, ведущих кланах, звездных игроках и очарованности немецкой молодежи этой игрой.

Но, в тоже время, остались обсуждения о негативном влиянии видео игр на подростков, а Counter-Strike продолжал считаться некоторыми политиками ‘игрой-убийцей’. После выборов в 2005 возродились дебаты, в которых коалиция заключила с новым правительством соглашение, содержащее пункт о запрете всех ‘жестоких видео игр’ на рынке. Разразился очередной протест от комьюнити. Но, правительство не пошло дальше этого параграфа и не предприняло никаких мер по ужесточению ситуации. Дискуссия велась в основном на научном уровне, где ученые из разных областей анализировали разные аспекты киберспорта и Counter-Strike в частности.

Intel Friday Night Game в Нюрньерге 2006

Это были хорошие времена, когда игровое сообщество жаловалось на введенных в заблуждение старомодных министров из Южной части Германии, которые пугали Counter-Strike’ом, чтобы заработать лишние голоса на выборах, но никогда не собирались ничего предпринимать всерьез.

2009

В 2009 году ситуация изменилась в худшую сторону. В Винненден, маленькой деревушке на юге Германии, тинэйджер взбесился в школе и убил 16 человек. Опять встал вопрос ‘Почему?’. И снова политики, пресса и семьи погибших нашли простой ответ: ‘игры-убийы’. Также проводились дебаты о контроле за распространением оружия, но когда речь заходила о причинах трагедии, к Counter-Strike и оружию относились одинаково. Играл ли убийца в игры, и как они могли на него повлиять, до сих пор неизвестно. Было сообщено, что он играл в Far Cry 2 и иногда Counter-Strike: Condition Zero.

Как бы то ни было, сразу построили связь между Counter-Strike и стрельбой в школах, что повлекло беспрецедентные последствия. Трагедия произошла 11-го марта. А 27-го планировалось провести Intel Friday Night Game вблизи Штутгарта, глубоко на территории консервативной южной Германии. Как обычно, ожидалось около тысяча спектаторов, которые собирались прийти и посмотреть на 1.6, Source, WC3; провести вместе вечер, насладиться киберспортом, забыть о трудностях настоящей жизни на одну ночь.

Надо упомянуть о том, что в июне 2009 должны были пройти не только европейские парламентские выборы, но и выборы городских парламентариев в Германии. Подгоняемый сообщениями местной прессы о готовившемся соревновании по ‘игре-убийце’, которое должно было состояться недалеко от места трагедии, а также желанием получить голоса потенциальных избирателей, лорд мэр Штутгарта и его местное отделение правительства пришли на ESL со всем, что у них было.

Intel Friday Night Game в Штутгарте

ЛАНы для родителей

Совместно с правительственным агентством по продвижению политического образования, на большинстве оффлайн ивентов ESL устраивает ЛАНы для родителей. На них родители и учителя получают свой первый опыт в киберспорте и Counter-Strike. Цель этих ЛАНов в повышении медиа грамотности среди родителей и учителей, чтобы они лучше понимали специфику вопроса и могли обосновано принимать решения и судить о том, чем занимаются их дети. Один из таких ЛАНов планировался и в Штутгарте.

Также, вы должны знать, что для ивентов такого масштаба требуется иметь контракт, обеспечивающий легальную защиту. Будучи подписанным, исполнительной орган местной судебной власти имеет лишь один пункт, по которому он легально может разорвать контракт. Этот пункт подразумевает случай, когда ивент угрожает общественной безопасности. В этом округе мы были уже три раза, так что было очевидно, что заявление о нарушении протоколов безопасности не будет рассмотрено в суде. После дебатов с местным советом, было решено, что городу необходимо предотвратить ужасное мероприятие любой ценой, даже рискуя затеять дорогостоящий судебный процесс, который город определенно должен был проиграть. Но так как место проведения ивента было имуществом города, то у нас не было шансов. Городские чиновники не рисковали, нарушая легальное соглашение. Даже, если они проиграют в суде, оплачивать счет придется налогоплательщикам.

В свете напряженной политической атмосферы мы решили не подавать судебный иск. Мы удовлетворились резонансом, созданным прессой по всей стране. Журналисты проклинали городской совет за запрещение киберспортивного ивента, при том, что примерно в то же время проходила ярмарка оружия.

Нюрнберг

Мы полагали, что эти экстренные меры были лишь единичным случаем, возникшим из-за временной близости со стрельбой в школе, и, что такое никогда больше не повторится. Мы активно выходили на все органы управления округов, в которых должны были пройти мероприятия этого сезона, чтобы удостовериться, что они знают, что такое киберспорт и Counter-Strike и, что у них нет с этим проблем. Но, чего мы не учли, так это того, что мы не единственные предпринимали меры. Штутгарт не захотел быть единственным козлом отпущения, так что они начали убеждать остальных поступить согласно их примеру.

Это им удалось в Нюрнберге, ивент в котором приходился на 29-е мая. Мэр города решил не пускать нас в черту городских владений. Информация для размышления: городская ярмарка Нюрнберга послужила местом проведения крупнейшего в мире оружейного шоу всего через несколько дней после стрельбы в школе в марте. Мы были уверены, что сможем убедить его в своей правоте, если бы нам только выпал шанс поговорить с ним. Но все наши попытки были проигнорированы. Мы приняли это решение и стали искать другие места на замену для оставшейся части сезона.

Карлсруэ

Нам повезло, что нас пустили в два округа всего через месяц подготовки. Intel Friday Night Game, который должен был быть проведен в Нюрнберге, прошел в Ганновере, на севере Германии в тот же день. Там мы уже бывали пару раз до этого. А всего через неделю – прямо перед финалами EPS – нас пустили в обширное городское владение Карлсруэ в южной Германии, недалеко от Штутгарта.

Так как мы никогда прежде не были в Карлсруэ, то хотели удостовериться, что не повторится история со Штутгартом. Перед подписанием контракта мы встретились с управляющим округа городского владения и связались с мэром города. Мы показали им Counter-Strike и объяснили, что именно хотим делать на ивенте. Мы также договорились провести родительский ЛАН. Все были на одной волне, так что мы подписали контракт и думали, что теперь наконец-то сможем полностью сфокусироваться на киберспорте, хотя мероприятие в Карлсруэ и должно было пройти всего за два дня до вышеупомянутых выборов.

К сожалению, местная консервативная газета раздула историю. Они написали, что этот отвратительный ивент был по праву запрещен в Штутгарте, а теперь будет проведен в Карлсруэ. И вновь поднялся ураган дерьма. Внезапно, несколько членов городского совета восстали против мероприятия. Даже члены партии мэра, восстали против его решения. Ситуация становилась все более и более отчаянной.

Все свелось к одному заседанию городского совета. Главным вопросом на повестке был запрет решения мэра. Для этого всего лишь требовалось, чтобы оппозиция была в численном большинстве. Было почти очевидно, что они его получат. Нам перекрыли кислород. К тому моменту в прессе уже появилось два заголовка, в которых нейтральные репортеры создавали впечатление, что политики знают, что делают. Понимаете, в каком свете это должно было нас выставить?

В экономическом плане, эти статьи были для нас как яд. Мы признали битву проигранной и удалились из Карлсруэ, чтобы, наверное, больше никогда туда не вернуться, учитывая тот факт, что даже поддержка мэра не помогла нам.

Комьюнити из Карлсруэ не восприняло отмену мероприятия столь спокойно. В дату планировавшегося ивента они организовали демонстрацию в даунтауне города. И, хотя это ничего не изменило фактически, но показало прессе и обществу, что игроки не желают, чтобы их права ущемлялись и, чтобы им затыкали рты. В первой демонстрации в поддержку киберспорта в Германии приняло 500 человек.

Демонстрация в Карлсруэ, 5-е июня

Будущее

К счастью, все не так плохо. Да, сейчас, сезон спустя у нас есть только один Intel Friday Night Game в южной Германии. Остальные проводятся во Франкфурте и северной части. Но мы выяснили положение дел со Штутгартом – который является для нас самым важным городом в южной части – и постараемся вернуться туда в следующем году.

В статье политики и общество в Германии изображены в достаточно черном цвете. Но, вам надо помнить, что я в основном общался с политиками на местах. Turtle Entertainment – компания, которая спонсирует ESL – находится в Кельне в штате North Rhine Westphalia. Наши связи с политиками на местном уровне и на уровне штата превосходны. Особенно с членами немецкой консервативной партии. Мэр Кельна часто посещает киберспортивные соревнования, как и несколько министров. Все эти годы от них мы не получали ничего, кроме поддержки, и Turtle обязана этим людям достаточно многим. Они поняли, что киберспорт это правомерная часть культуры. Они знают, что то, что Turtle делает, важно для развития штата в качестве места для молодого бизнеса. Они знают, что мы – часть развивающейся медиа и Интернет индустрии. Что Turtle предоставляет курсы обучения для более чем 13 направлений работы.

Родительский ЛАН в Берлине

Наш департамент, отвечающий за пиар и связи с общественностью, упорно работает над улучшением ситуации в других частях страны на федеральном уровне. Мы запустили несколько проектов, вроде ЛАНов для родителей, которые часто освещаются прессой в положительном ключе. Мы также развили концепцию ЛАНов для политиков, предлагая кабинету министров штата возможность провести вечер за играми и обучением положительным аспектам киберспорта.

И, хотя, 2009 стал первым годом, когда были запрещены ивенты ESL, оптимист внутри меня считает, что киберспорт уже достаточно окреп, чтобы быть признанным политиками, прессой и обществом. Нам надо упорно работать, чтобы искоренить оставшиеся предрассудки, но мы совершенно точно на правильном пути. Это период эмансипации, через который должен пройти новый вид спорта, чтобы стать полностью принятым обществом. И, если еще одна страна попытается обрушиться на киберспорт, как это произошло на юге Германии, мы будем готовы.

Оригинал и фотографии

Перевод взят с