Этот рассказ был написан Елизаветой и Глебом Соколовыми, авторами "Легенд Аллодов", по мотивам игры в 2005 году.
________________________________________________________________
Глава Первая
Раздалось стройное пение армейского рожка, и старший рядовой Тримм неохотно проснулся. «Интересно», думал он, лежа на жесткой кушетке с закрытыми глазами и в таком положении стремительно натягивая форму, «кто будит побудчиков?». Ведь не могут же они сами, добровольно, подниматься в самую рань, чтобы исполнить свои обязанности и разбудить всех остальных?! Хотя, может им ведомо особое чувство долга? Или туда набирают специальных людей, страдающих бессонницей…
Солдаты нестройными рядами брели по длинному проходу казармы. Но, ближе к выходу подтягивались, подравнивались, сгоняли с лица сонную расслабленность и приобретали вид вполне достойных защитников Язеса. Еще только начинало светать, и на городских улицах было совсем тихо.
Отряд выстроился в несколько рядов на плацу, готовый к утреннему построению, готовый выслушать напутственные речи, а также укоры по поводу дисциплины, которая, как правило, вечно пребывала в упадочном состоянии. Всем это давно известно. И если учесть что дисциплина в их отряде падала, по заверениям командира, каждый день, то сейчас она, должно быть, лежит где-то с переломом конечностей. Тримм хихикнул, но тут же получил тычок от сержанта, сурового вояки, прошедшего несколько заварушек, осаду в горах и войну с орками. Он был тяжело ранен где-то под Реднессоном и должен был отправиться на почетный покой, но что-то удержало его и на этом свете и в армии. Которую, кстати, сержант очень любил. И это было самое парадоксальное для молодого Тримма. Даже парадоксальнее шрама через все лицо сержанта – след от встречи с умелым орком, вооруженным алебардой. В армию Тримми, как называли его друзья, попал не совсем добровольно. То есть, все здесь считали, что он вступил в ряды королевской гвардии по собственному желанию. Однако на деле определенные обстоятельства заставили его податься в солдаты. Впрочем, преимущества в этом бесспорно были, начальство относилось к нему с большим доверием и уважением, чем к рекрутам. Может, благодаря этому он быстро получил повышение до старших рядовых. Впрочем, Тримм действительно сообразителен и очень ловок. Профессия у него раньше была такая, что без хорошей ловкости рук, несдобровать. Быть вором в Каарге, в богатой и красочной столице доходно, но очень рисково. Впрочем, Тримми называл себя не вором, а фокусником. Так и представлялся людям, когда знакомился. Он действительно разучил, тренировки ради, немало интересных фокусов и трюков. Некоторые считали его даже магом, хотя волшебством он не владел вовсе. Просто искусство мгновенно сменяющихся в воздухе горящих факелов, вылетающего изо рта пламени создавало весьма убедительную иллюзию. Тримми это нравилось, но фокусы не приносили дохода, способного удовлетворить его натуру, любящую посорить деньгами. Но, вот несколько проколов, удача словно отвернулась от него, и он остался перед скудным выбором: армия или казематы. Даже купленный за баснословные деньги амулет, приносящий удачу, не спас его от судьбы. Армия была в любом случае более привлекательным местом, чем тюрьма. К чести короля Иглеза, человека справедливого и благородного, увлечение пытками и публичными казнями в последнее время пошло на убыль. Новый король испытывал отвращение ко всей карательной системе, созданной некромантом Урдом, и стремился поскорей придать ей более пристойный вид. Но в результате все было пущено на самотек. До издания четких законов, определяющих кого, за что и как наказывать, у Иглеза, по всей видимости, руки никак не доходили. В результате, в казематах заправляли бал надсмотрщики, набранные из бывших, несправедливо осужденных, так как они имели наиболее ясное представление о том, что должно происходить в тюрьме.
А в армии оказалось не так уж и страшно. Только скучно. И еще, эти ужасные побудки, которые для Тримми, привыкшего к ночному образу жизни были просто невыносимы.
Тримми подавил зевок, по опыту он уже знал, что зевание на плацу, ему не к лицу. В том смысле, что сержант рядом. И он суров. Где-то пропел петух, и тут же раздалось козье блеянье. Город просыпался. Неожиданно их командир вытянулся по струнке, и на плацу появилась весьма внушительная фигура начальника гарнизона Пуэла, на днях переведенного в Каарг из маленького захолустного Торквилла. Явление столь значимого лица на рядовом построении могло означать лишь одно: что-то случилось. Тримми вздохнул, в последний раз появление Пуэла предвещало помощь горожанам в выметании песка, после неожиданно сильной бури. И хотя смерч произвел на Тримми неизгладимое впечатление, мести улицы было не в его привычках. Что на этот раз?
- Солдаты! Я пришел к вам, в этот ответственный момент, чтобы сказать: вы нужны своему аллоду! Угроза снова у наших ворот!
…Неужели опять песчаная буря на подходе? – думал с горьким сожалением Тримми, - или может великий Кааргский мост снова нуждается в очищении от тины?....
- В пустыне Хемер, в этом рассаднике всякой нечисти, снова клубится тьма! Само зло источают эти проклятые пески! Орки! – Изрыгнул начальник гарнизона. – Это отродье снова угрожает нам!
Стоящий рядом сержант побагровел и издал невнятное шипение. Он по-особенному относился к оркам. И даже писал просительное письмо Лорду Альдору, чтобы судебную систему Урда сохранили, но применительно только к оркам – с пытками и публичными казнями включительно.
Тримми чувствовал неведомое ранее чувство тревоги и вместе с тем радости. Боевое задание! Стой! Ты же собирался только отсидеться в армии, ты не солдат! Но эти орки… Они и вправду слишком много бед приносят. Ведь старина Тримми тоже совесть имеет, ему и людей жалко и за аллод обидно. Проклятая пустыня! Не будь ее, насколько лучше было бы. Ведь дрянь там одна: днем жарко, ночью холодно, по песку идти трудно, пауки ядовитые, змеи, орочьи шайки. Эх, если бы правду говорили о друидах, взяли бы - и озеленили эти места! Вот здорово было бы! Да только, сказки видно рассказывают…
- Мы не знаем, что точно на этот раз уготовила нам пустыня. Именно это вам и следует выяснить! Небольшой разведывательный отряд отправится сегодня же в пустыню со специальным заданием. У вас, солдаты, хватит опыта для проведения операции «Хемер»! Идите, узнайте, что готовят орки и возвращайтесь! А мы подготовим войска для удара.
С построения возвращались в смешанных чувствах. Настоящая боевая операция! Не учения, не стрельба из арбалетов по движущимся мишеням. Кто-то радовался тому, что прольется ненавистная орочья кровь! Кто-то боялся, хотя старался не подавать виду. А Тримм испытывал раздражение. Он никогда не задумывался о том, что ему может выпасть участвовать в каких-то боевых действиях. Он был молод, беспечен, и ему казалось, что мир наконец-то пришел на их аллод. Ведь сколько можно терзать страну раздорами, войнами? А выходит, все еще только начинается… Хотя, если посылают их, недавних рекрутов, то значит там, в пустыне, нет ничего серьезного. Просто недобитые орки, наверное, напали на какую-нибудь порубежную деревушку. Успокоив себя таким выводом, он прошел в оружейную, где огромный кузнец, натачивал мечи, топоры и копья для всей армии.
Глава Вторая
Несколько дней перехода сделали из рекрутов солдат. Одно дело маршировать на тенистом плацу в Каарге, и совсем другое – по пыльным трактам аллода. Они столкнулись с внезапными нападениями. Оказывается на дорогах все также небезопасно, как и во времена Урда! Разбойники, гоблины, или даже простые волки не были редкостью, а по вечерам их одолевали стаи москитов. Однажды они налетели на голодного людоеда и это так поразило Тримми, который почему-то не верил раньше, что такое бывает, что он стоял столбом, глядя, как к нему с дубиной на плече идет, ухмыляясь, мрачный косматый старик, очень крепкого телосложения. А еще солдаты боялись призраков. Не спасал даже скупаемый во всех деревнях чеснок. Командир злился, суеверный страх солдат не поддавался никаким приказам. Сержант плевался, и шел первым разгонять призраков, а иногда и скелетов, что околачивались по вечерам возле заброшенных кладбищ. Всего за несколько дней пути боевым строем, Тримми узнал о родном аллоде больше, чем за все предыдущие годы, проведенные в городе, и у него возникло очень много вопросов на которые ему естественно никто ответить не мог. Ведь армия не любит любознательных солдат. Ей нужны в первую очередь те, кто способен беспрекословно выполнять приказы. Однажды, уже ночью, Тримми подслушал разговор их командира с сержантом:
- Откуда вся эта нечисть, Крэп? – спросил командир Тирклан сержанта. – Ведь некромантов разбили, и аллод вроде бы очистился от скверны…
- Кто знает, кто знает… Может это недобитые? Остатки былой роскоши так сказать, хе-хе! – Сержант глухо засмеялся в темноте. Отблески огня плясали в его глазах и окрашивали шрам в кровавые цвета. Честно говоря, сержант сейчас сам выглядел немногим лучше зомби. Которых он, к его чести, совсем не боялся. Кажется, сержант уже вообще ничего не боялся. Словно страх раз и навсегда умер, в тот момент, когда орочья алебарда обрушившись на адамантиновый шлем, расколола его и с чавкающим звуком вошла в голову Крэпа. Удивительно, но череп сержанта оказался крепче лучшего адамантина!
- Что-то их слишком много, для недобитых… Да и свеженькие они какие-то - Пробормотал командир, сержант согласился. – А может?... Хотя нет, конечно, не может. Ладно, пошли, проверим дозорных и спать.
Значит даже командование не знает толком, что происходит на аллоде… Тримми ощутил озноб, пробежавший по спине. Что-то творится в мире: страшное, опасное и никто пока еще этого не видит. Тьфу! Набрался суеверия от дружков, лучше действительно лечь спать. Но, увы, заснуть, никак не получалось. Мешали звуки леса и невнятная тревога на душе. Возможно, где-то неподалеку бродили призраки, распуская вокруг себя ауру тоскливого страха. При каждом шорохе, которых в лесу достаточно, сердце начинало бешено колотиться. А когда он засыпал, костлявые руки в лохмотьях разложившейся плоти тянулись к нему, и Тримм снова и снова просыпался, хватаясь за меч. Наутро он с трудом натянул шлем на раскалывающуюся от боли голову.
Местность стала засушливей, вода теперь попадалась все реже и реже. Приближение пустыни их отряд ощутил гораздо раньше, чем они оказались в песках. Им больше не попадались ни люди, ни животные. Несколько пустых деревень производили особенно удручающее впечатление. Даже обычные монстры не встречались им на пути. Большинство солдат едва ли не с радостью воспринимали тот факт, что бесконечные призраки, волки и разбойники остались в прошлом. Местность казалась им малопригодной для жизни, но вполне мирной. А поскольку становилось очень жарко, многие поснимали шлемы, и даже части доспеха. Тримми пустота не нравилась. Он не мог просто радостно воспринимать факт отсутствия вездесущих врагов. Пот, стекающий по лицу, закрытому шлемом, разъедал глаза, но снять его он не решался. Почему тут никого нет, что заставило убраться из этих мест даже нежить?
- Молодец Тримм! – Хрипло пробасил сержант, хлопнув его по плечу. – Шлем на голове в такую жару сущая мука, но лучше уж шлем на голове, чем голова в шлеме… отдельно где-нибудь, ха-ха! Эти слабаки скоро, по всей видимости, начнут падать от теплового удара. Поэтому я не хочу заставлять их идти в полном боевом снаряжении. Но помяни мое слово, это спокойствие не к добру!
- Сержант, а в пустыне всегда так? – Тут же начал расспрашивать Тримм, радуясь уникальной возможности получить ответы, хотя бы на некоторые вопросы.
- Нет. В том-то все и дело! Когда я последний раз тут был, мы и мили не могли пройти без боя! Гигантские пауки, песчаные гоблины, орочьи разъезды, гарпии и даже драконы. Ха-ха, солдатам некогда было думать о жаре и о стертых ногах, вот это был марш! По ночам на нас нападала нежить. А самых неосторожных утаскивали огры. А между тем, все это были побочные неприятности, войну-то мы вели с орками. И веришь, после орочьей орды убить гарпию было, что раз плюнуть! Ума не приложу, куда вся живность подевалась? Топор приспособить некуда! – Сержант досадливо вздохнул.
Идти по песку стало совсем трудно. Ноги вязли, горячий песок, поднимаемый сухим ветром, несло в лицо, глаза постоянно слезились. Да уж, как они тут могли сражаться?! Проклятая пустыня! Тримми обнаружил, что пустыню у них никто не жалует. И взаимная ненависть к этой неприветливой земле только крепла час от часу. Разве что сержант пустыню по-своему любил, но это скорее были воспоминания о прошлом. Намерзнувшись за ночь, первые несколько часов они даже радовались солнцу. Но очень скоро тепло сменилось на пекло. Раздался голос сержанта:
- Командир! Мы в самом сердце пустыни. И надо отметить, никаких орков по-прежнему нет. Интересно, кто сказал начальству, что здесь что-то затевается?...
- Да-а.. Пустыня и есть пустыня, никого.
- Ну что командир, поворачиваем? Или дойдем до конца пустыни? Там говорят, на самом краю можно увидеть те самые астральные потоки, в которых нам предстоит очутиться после смерти. Красивое, наверное, зрелище, но лично я бы предпочел их пока не видеть, хе-хе.
- Сколько у нас осталось воды?
- Мало. Последний колодец был засыпан песком… - Проговорил сержант сильно понизив голос. Похоже, ему что-то не нравилось, причем настолько, что старый вояка был готов сделать ноги, лишь бы не встретиться лицом к лицу с этим.
- Значит поворачиваем. – Командир поднялся на песчаную дюну. Было очень тихо, только слегка шуршал проносимый горячим ветром песок, да песчинки легонько постукивали по кирасе и шлему. Отсюда был хорошо виден пересохший колодец. Вон там он, в дымке дрожащего воздуха. И как это орки могли тут жить?! Не удивительно, что они нападали на людские селения… Им тоже, наверное, хотелось пожить в их зеленом раю. Дрожащий воздух принимал причудливые формы. «Вот он мираж», - подумал командир, «как дивно, словно ртуть растягиваются какие-то темные тени, их рвет посередине, словно черное пламя на горизонте и в тоже время не касаясь линии горизонта». Это видение приковывало взгляд. Извивающиеся, непостоянные силуэты завораживали.
- Командир! – позвал сержант, который уже построил солдат для марша домой. –Спускайтесь, командир!
Однако Тирклан продолжал стоять на дюне, глядя на странную галлюцинацию, не обращая внимания ни на крики сержанта, ни на песок, что летел ему прямо в глаза.
Сержант выругался, и в одну секунду взбежал на бархан. То, что он увидел, поразило его. Тирклан никогда не был в пустыне и не знал, как горячий движущийся воздух искажает вполне реальные предметы. То, что он принял за черное пламя, на самом деле оказалось всадниками, которые во весь опор мчались прямо на них.
Глава Третья
Враги налетели как песчаная буря, круша ничего не понимающих солдат, которые так и не успели надеть доспехи. Длинные копья, из темного метеорита, черные доспехи. Чужой говор. Страх, паника, охватившая солдат, была в один миг разорвана криком командира:
- Солдаты! Во фронт! Держать строй! Лучники в тыл! Первый ряд – на колено! Держать строй! Держать…
Внезапно возникший перед Тиркланом всадник в высоком верблюжьем седле, натянул тетиву короткого, почти круглого лука. Черный вороненый доспех мутно поблескивал от солнца с трудом пробивающегося через завесу песчаной пыли, поднятой сотнями боевых верблюдов. Пропела тетива, но Тирклан успел поднять щит. Холодный взгляд черных блестящих глаз, смуглая кожа, лицо по самые глаза скрывает ткань… Кто они? Неужели?!
Тримм запаниковал не меньше, чем все остальные солдаты, а может быть, в силу развитого воображения, и больше, чем другие. Рубиться мечем со всадниками, закованными в первоклассную броню, да которых, еще и судя по всему во много раз больше чем людей в их отряде, на его взгляд было самоубийственно. Правда, бежать тоже равносильно смерти. От боевого верблюда не убежишь. И в пустыне никак не спрячешься. Только это удерживало его в строю. Он пытался заставить себя смотреть на врага, который мчался на него и не мог, смотрел на песок, в который было погружено его левое колено. Вряд ли он сможет задержать врага. Может, если бы у него было копье, остановить всадника и получилось бы. Но меч, даже длинный, упертый в сыпучий песок, казался ему такой ненадежной и хрупкой защитой…Удар! Острие меча вошло в животное, но инерцией Тримма просто снесло, ударив об землю. Мир перевернулся. Он ощутил резкий запах животного, тряхнул головой и тут же получил удар от врага, уже вскочившего на ноги. Только шлем и спас его. А вот многим солдатам повезло гораздо меньше. Удар, за ударом. Кровь орошает горячий песок. Этой проклятой пустыне не ведома иная влага! Ненависть, темная ненависть вытеснила все другие чувства! В песке предательски вязли ноги. Направление, время и пространство стерлись. Остался только бой. Тримм уже ничего не чувствовал, но душу обожгла такая боль, что он кинулся в самую толпу спешившихся врагов. Где-то на краю сознания он слышал крики, хрипы, он видел трупы, врагов и друзей, что падали рядом. Все утратило значение, они дошли до края астральной бездны.
- ХАДАГАНЦЫ!! – Прокричал командир, окруженный сразу несколькими врагами – Это - хадаганцы! Вторжение! Любой ценой! Кто-нибудь! Предупредите!...
Краем глаза Тримм увидел, как сержант пытается прорубиться к Тирклану, что-то кричит, а лицо его искажает звериный оскал. Поздно, все поздно! Они не спасут уже никого, ни себя, ни друг друга, ни свой город. На каком-то ударе его меч обломился у самой рукояти. Схалтурил старый кузнец! Уже ни о чем не думая, Тримм подхватил лезвие с песка и, зажав его в ладони отразил следующий удар врага. Лязг метала, крики, люди, животные перемешались, превратились в единое целое, и все потеряло смысл. Забылось все, что было раньше. Реальной стала только эта битва, и только она имела значение. Были забыты все приемы фехтования, осталась жестокая рубка, потому что думать, как ударить, не оставалось времени. А потом и это исчезло. Он перестал различать звуки. Знакомые лица попадались все реже и реже, а хадаганцев становилось все больше. Желтый песок накрыл поле битвы, и только горячее злое солнце равнодушно взирало с высоты на поле смерти. В какой-то момент, он понял, что лезвие режет ему руку. Но это тоже не имело значения, Тримм вдруг понял, что нужно попытаться прорубиться к выходу. Здравая смекалка не раз выручавшая Тримми в его воровской жизни пробилась через завесу отчаяния. Если он проревется, его могут просто не заметить в этой суматохе!
А дальше не было ничего. Голоса, голоса, голоса… Он словно бы летел над этим миром, одаренный великой возможностью смотреть на жизнь свысока, подобно солнцу. И ему ничего не хотелось. На секунду он оказался лицом к лицу с сержантом:
- Молодец, Тримми! Ты сможешь! – Оскал сменился улыбкой, сержант подмигнул. И Тримм с ужасом увидел, что изо рта у того медленно стекает кровь. Сержант исчез. А вместе с ним окончательно исчезло осознание реальности. Только в сердце будто кол вогнали.
Он не выбирал направления, в котором шел. Какая разница? Впрочем, он даже не шел, а полз. А может, ему это только казалось, и на самом деле он просто лежал? Сказать с уверенностью продолжалась ли еще битва или уже закончилась, Тримми не мог. Он вроде бы уже не сражался, но в тоже время в голове продолжало звенеть и лязгать оружие, кричали, умирая, люди. Его сознание упорно возвращалось к одним и тем же кадрам. А может просто все еще продолжается на самом деле. Он с благодарностью принял тьму. Как Тримм надеялся, астральную. Наверное, это совсем неплохо – раз и навсегда уйти из мира, где тысяча всадников избивает жалких пять десятков солдат… Из мира, где эти пятьдесят человек до последнего верят, что смогут победить тысячу. Победить? Нет! Предупредить! Он выжил, он должен! Должен…
Глава Четвертая
Сколько времени прошло? Час, день, год или вечность? Тримм открыл глаза и обнаружил, что лежит на низком ложе из каких-то шкур в небольшой комнате, с довольно низким, но светлым потолком. В комнате было сумрачно и прохладно. Наверное, все это ужасное побоище было просто ночным кошмаром. Он попытался сесть, но ощутил острую боль практически везде. Значит не сон…
- Лежи спокойно. – Откуда-то из сумрака раздался прохладный мягкий голос. Холодная рука коснулась его лба, и он разглядел высокую стройную девушку, с русыми волосами, светлыми выразительными глазами. Продолжение галлюцинаций?
- Кто ты? Где я? – Спросил Тримми, с трудом выговаривая эти просты слова. Неужели это он так хрипит?
- Я – Стэль. Мы здесь живем. Тебе повезло, что мои братья оказались неподалеку от того места. И все же, лежи спокойно, кираса защитила тебя от копья, но не до конца. Я позову отца.
Девушка вышла. Красивая, только какая-то встревоженная, почти испуганная. Люди… В пустыне Хемер! Ему действительно очень повезло. Бледный свет, просачивавшийся сквозь низкий дверной проем заслонила фигура, и через секунду возле Тримми, прямо на пол опустился пожилой человек. Светлые серьезные глаза смотрели на него с едва сдерживаемым любопытством. И все же хозяин дома хотел выглядеть бесстрастным.
- Я Клэш, живу здесь, в пустыне уже тринадцать лет. Не часто у нас бывают гости с равнин. Не часто. Последний раз это был карательный отряд некромантов Урда. Темная память их праху. Бывают, правда, иные гости. В последние годы пустыня оживленнее кааргской площади во время ярмарки. – Старик улыбнулся. Тримм чувствовал, как боль уходит. Наверное, Клэш был магом. Разговором он просто отвлекал рыцаря от неприятных ощущений, а может и воспоминаний. И все же Тримми чувствовал, что должен задать этот малоприятный для него самого вопрос:
- Эта битва… Кроме меня больше никто не спасся?...
- Не знаю, не знаю… Но, могу сказать одно: тебе очень повезло. – Глаза старика были грустными, и в них, Тримм прочел больше, чем в словах. Никто не спасся, да и как там можно было выжить?
- И давно тут эти хадаганцы? Почему вы не предупредили короля?
- Я сожалею, мой юный друг. Кстати, как тебя зовут? Тримм? Так вот, Тримм: народ аллода отрекся от меня и моей семьи, я был вынужден бежать и спасать своих родных, чтобы не погибнуть на кострищах Урда… Должен ли я возвращаться в тот мир, чтобы помочь им?
- Но у нас давно другой король! Урд мертв! Эти люди не имеют никакого отношения к тем злодеяниям, что творили некромансеры!
- Ты так думаешь? – Старик улыбнулся. – Я знаю, что теперь правит король Иглез, говорят, он справедлив и по-своему мудр. Но ты не прав, когда говоришь, что люди, простые жители Каарга, и других городов, не имеют никакого отношения к некромансерам. Это они собирались на площадях. Это они кричали «больше дров!» Это они выдавали временные пристанища беглецов. И это они отдавали своих детей на службу, чтобы они стали некромансерами. Нет, я помогать им не стану…
- Но ведь хадаганцы ничуть не лучше, а может и хуже Урда! Зачем? – Тримм не понимал. Конечно, судя по всему, этому человеку досталось. Но сотни людей, которые невинно погибнут! Дети, мирные крестьяне! Перед взором Тримми пронеслись ужасные кадры: пылающие деревни, повешенные на деревьях, ужасные, кровопролитные битвы. И все тщетно. Все!
- Не все. Историю нельзя менять. И если судьбе угодно, чтобы аллод Язес, попал под хадаганский сапог, значит, так тому и быть. Есть, знаете ли, высшее равновесие…
- Это ваше равновесие – сущий эгоизм! И если мне не нравится такой ход истории, я буду менять его. Люди не должны просто нестись по течению, все-таки мы же разумные существа!
- О! Приходил к нам однажды один… человек, которые также рассуждал. Только говорил, он это красиво и убедительно, я чуть не поддался искушению! Хм, но и где теперь этот странник, изменил ли он историю? Право, я думаю, что он ничего не смог сделать, не смотря на все попытки. Мир изменить нельзя.
В комнату вошла Стэль, услышав конец разговора, она нахмурилась. Наверное, она в отличие от отца думала иначе. Чтобы как-то сменить тему разговора, Тримми спросил:
- А вы – маг?
Старик усмехнулся.
- Да, я маг. Завтра ты уже сможешь ходить.
С этими словами старик вышел. Стэль постояла с подносом в руках, потом поставила его на подобие низкого стола, сделанного похоже из обычного валуна.
- Еда и вода. - Она улыбнулась. – Ты должен простить отца, последний раз, когда он был в Каарге, нас хотели убить. А потом, когда мы уже были в бегах, из мамы сделали зомби… Некромансеры Урда преследовали многих сильных магов на Язесе…
- Но ведь это было давно! Неужели нельзя простить за столько лет?
- Простить, что моя мама где-то до сих пор ходит в облике отвратительного зомби, не живая и не мертвая, обреченная на вечные страдания? Хм…
- Ну…
- Впрочем, я согласна и с тобой и с тем человеком, Альжаном. Сегодня - не вчера. И это очень глупо из-за собственной боли погубить всех остальных, принести еще большую боль.
- Альжан это кто?
- Последний наш гость, приходивший года два назад до твоего появления. Он был очень удивлен, что мы тут живем, он искал.. В общем, это не имеет значения пока. Он пробыл у нас всего несколько дней, уговаривал отца вернуться к нормальной, на его взгляд, жизни. Отец, на самом деле, очень скучает по зелени лесов, по журчанию воды, но у него свои убеждения. Он никогда не вернется к обычным людям. А я… Альжан звал и меня, и братьев. Но мы не знаем иной жизни. Как можно начинать все с начала? Мне было десять лет, когда мы бежали сюда.
Глава Пятая
- Я очень люблю пустыню. – Стэль смотрела на далекий, бесконечный горизонт.
- Как можно любить это? – Тримм окинул неприязненным взглядом песчаные дюны, окрашенные рассветными лучами солнца в красноватые оттенки. Он никогда не питал теплых чувств к пустыне, а после произошедшего – и вовсе возненавидел песок раз и навсегда поглотивший его друзей, всю его прошлую жизнь.
- Не знаю. Ты, наверное, любишь свой город, с его узкими улочками, нищими, с бесконечной шумящей толпой. Суета, теснота, грязь. А я вот, люблю эту тишину, этот песок, этот простор… Ты видел когда-нибудь пустыню весной? Когда после ночного дождя, на утро все до самого горизонта покрывается цветами! Когда сюда прилетают бабочки…
- У нас тоже не только нищие и грязь! Есть прохладные ручейки, зеленая трава, а цветы есть всегда и везде. И бабочек сколько хочешь!
- И потому вы это не цените. – Она усмехнулась. – И воду не цените. Я тоже не очень бережно относилась к воде до последнего времени. У нас недалеко был целый колодец, полный замечательной прохладной воды. Правда, он пересыхал в самые жаркие годы, но ненадолго, обычно недели на две-три. А потом, несколько месяцев назад, появились эти Черные рыцари и засыпали наш колодец. Наверное, они хотели быть уверенны, что в пустыне никого нет. Нас выслеживали, искали, но, конечно, не нашли. Ведь мы здесь не просто живем, мы от самого начала прячемся.
- Да уж, невеселое соседство. Удивительно, что твой отец, до сих пор не изменил мнения.
- Когда пришел Альжан и говорил с ним первый раз, мне и самой не хотелось никуда ехать. Ведь мы только тогда впервые узнали, что король теперь другой и Урда больше нет. Да и пустыня была совсем другой тогда. Здесь было полно всякой живности, начиная от орков и кончая пауками.
- Да, кстати, а что с ними случилось? Мы искали здесь орков, а не встретили вообще никого. Только потом, этих…
- Когда пришли Черные рыцари, они встали большим лагерем вокруг Места. Но орки, пауки, гарпии и огры доставляли им, наверное, много хлопот. Тогда они стали методично очищать пустыню, истребляя абсолютно все живое. Нам пришлось целую неделю сидеть под землей…
- Интересно… - Тримми даже не знал, о чем спросить сначала. Стэль, похоже, была как раз тем человеком, который мог бы многое разъяснить, и именно поэтому хотелось спросить обо всем и сразу. Например, о том, как им удалось построить дом в песке, так что вход едва заметен и легко скрывается за валуном. А сверху выглядит как самый обычный бархан. И что это за Место такое. Да, наверное, это важнее.
- Что это такое – Место? Где это? И еще, ты знаешь, как сюда попали эти Черные рыцари?
- Да, конечно. Они пришли из Места. Это старинное строение. Очень красивое, наполовину занесенное песком, но площадка в его центре всегда чистая. Песок не задерживается там. Раньше я любила там гулять. Меня всегда привлекали эти старинные руины…
- Это Портал?!
- Да. Только очень большой. И очень древний. Старше всего, что мне было известно прежде.
- Кстати, извини, но… Я не думал, что проживая столько лет в пустыне можно получить образование. Отец учил тебя?
- Да. Еще и старшие братья. Но вообще, здесь просто замечательная библиотека!
- Библиотека? В пустыне?
- Да. Очень старая, такая же, как Место и как наш дом. Братья пытались пробраться на нижние этажи Дома, но это пока трудно, там завалы. Так что приходиться жить на чердаке. – Она засмеялась, заметив удивление Тримма. – Наверное, тебе это все кажется бредом?
- Признаться, да.
- Ничего. Скоро привыкнешь. Альжан, например, находил очень забавным, что мы поселились тут. Но он так и не объяснил мне, почему. Вот вернутся братья с охоты, мы вместе пойдем по пустыне к руинам. Там красиво.
- А куда братья ездят охотиться?
- На окраину пустыни. Там еще есть живность, но нет людей. Теперь, после прихода Черных рыцарей, признаться, я очень боюсь за них. А они за меня. Раньше мы вместе ездили на охоту.
- Да и еще, раз уж вспомнил, а этот Альжан, он откуда тут взялся?
- Он тоже пришел сюда из Места.
- Хм… Слушай, Стэль. Ты поможешь мне?
- Конечно.
- Но ты ведь даже не знаешь, о чем я попрошу!
- Знаю. Мой отец – маг. Я тоже умею видеть мысли, если они открыты. Ты хочешь, узнать как можно больше об этом месте, а потом вернуться в Каарг, и предупредить об опасности.
Глава Шестая
Два небесных светила, луч единый прольют.
Жизнь и смерть в едином порыве убьют.
Два каменных всадника в битве сойдутся.
В крике земли уста разомкнутся…
Стэль напевала, снимая с полок толстенные старые книги. Книг в библиотеке было очень много. Тримми и не предполагал, что такое возможно. Книги были самые разные, судя по всему, начиная от светской литературы и заканчивая малопонятными научными трудами. Очень многие, правда, были на незнакомом языке.
- Какая странная песня. Откуда ты ее знаешь, из этих книг? – Спросил Тримм у девушки, которая достала аккуратный деревянный ящичек, по виду новее, чем большинство предметов библиотеки и куда более искусно выполненный.
- Нет, текст я слышала от Альжана. Он вычитал эти стихи в одной из книг, которую я читать не умею. Я услышала и запомнила. Ну а мелодию, наверное, сама придумала. А может, когда-то что-то подобное уже слышала. Видишь эти записи? – Она извлекла из резного ларчика рунические записи. – Это орковская грамота! По ним я училась и читать и писать на языке орков.
- Интересно. А зачем тебе это?
- Раньше орки были частыми гостями в нашем доме. Не все из них конечно, но некоторые были очень мудрыми. Мне нравилось говорить с ними. Шаман Ужвар, племени Мардук, из крайних песков, учил меня знахарству. Я не очень хорошо помню людей, но Ужвар всегда производил на меня впечатление… Мудрый.. Или даже нет, как бы это сказать… Мне казалось, что в нем больше человечности, чем в тех людях, которых я знала раньше. В отличие от них он знал, что такое гуманность, милосердие, терпимость. Мудрый был шаман. Да и в других племенах попадались орки, которых я могу назвать своими друзьями. Были, конечно, и глупые, агрессивные, не способные ни к обучению, ни к общению. Но мне казалось, что их всегда было меньше, чем хороших и приветливых.
- Слышал бы мой сержант! Нет, я лично с орками никогда дела не имел, но все что я о них слышал, было отвратительно!
- Точно так же, как я о людях? – Стэль улыбнулась. – Человеку свойственно ошибаться, или как там говорят?
- Да, пожалуй. Выходит, из орков никто не спасся, и хадаганцы перебили всех?
- Надеюсь, что нет. Я почти уверенна, что часть орков ушла на равнины. Только там ведь тоже нелегко, там живут люди. И потом, орки, представь себе, тоже дрались за свои дома и гибли, сражаясь против ваших врагов и… - Стэль остановилась на полуслове, задумавшись. – «Враг моего врага, наполовину друг», так сказал Альжан, когда ушел к оркам за какой-то помощью. Кажется, теперь я начинаю понимать больше из того, что он говорил. Наверное, он тогда уже знал о том, что придут Черные рыцари. По крайней мере, он предупреждал о какой-то опасности и настаивал на том, чтобы мы уехали отсюда. Он говорил о каком-то месте… Древнем лесе. Там тоже нет людей. Но живут мудрые и справедливые друиды. Я и братья были почти согласны, но отец…
- Что ж это за Альжан такой, который знает о хадаганских планах на два года вперед?! И почему не предупредил никого из властителей Язеса?
- Я не знаю. Его было порой трудно понять, а мысли читать не получалось и вовсе. Он желал нам добра, я это чувствовала, но был ли он в принципе добр, не возьмусь утверждать. Иногда мне кажется, что он сам был из Черных рыцарей. Ладно, давай не будем о прошлом. Вот тут есть замечательная книга по биологии. Я никогда не видела таких животных и таких цветов! – Грусть в глазах Стэль сменилась наигранным оживлением. Тримм не возражал. Командование оказалось право, в пустыне творится что-то неладное. И девушка это тоже понимала, может даже больше чем кто либо другой, ведь она оказалась в эпицентре событий. Природная любознательность позволила ей изучить по книгам многое из истории и культуры Язеса, на что они, коренные, законные обитатели своих земель, не обращали внимания. Впрочем, сам он вряд ли мог полноправно называться законным. Поэтому Тримм понимал эту семью, познавшую участь изгнанников, ведь он и сам бывал в бегах. Впрочем между ними была одна большая разница. Тримми, в большей или меньшей степени, но осознавал, что совершает беззаконие, вытаскивая очередной кошелек из кармана ничего не подозревающего зеваки, а вот отец девушки был магом, ученым, какая вина могла быть на нем? И тем более на ней?! Тяжело, наверное, пол жизни прятаться в пустыне, вспоминая родной дом, мать, друзей, и вот едва приспособившись и даже полюбив этот не уютный новый Дом, снова терять его, друзей.
- Не все так мрачно – Вдруг засмеялась Стэль. Великие Силы! Он совершенно забыл, что она умеет читать мысли! – Я рада, что ты меня понимаешь. И…И я, думаю, теперь пришло время действительно покинуть эту пустыню. Этот Дом, был гостеприимен, жизнь тут меня научила большему, чем жизнь в городе. Я попробую убедить отца, что нам все-таки лучше перебраться в Древний Лес.
Вечером они со Стэль гуляли у Места. Зрелище было действительно восхитительным. Величественная каменная площадь, без единой песчинки, хотя вокруг возвышались целые барханы. И эти дюны, окрашенные с одной стороны заходящим солнцем в красно-оранжевые цвета, откидывали глубокие фиолетовые тени. Зрелище было нереальным. Стэль прошлась по плацу, по мозаичным узорам, потом, вскинув руки, как бы охватывая все это, прокричала:
- Тебе нравится – это?!
Тримм не нашел нужных слов. Нравится ли ему? Бесспорно, да! Он поражен, восхищен! Старинные руины, колонны какого-то дворца, а скорее всего, верхний таблимент храма, выступал из песка всего на несколько метров, два рыцаря застывшие в церемонных позах, казались величественным символом какого-то величественного, давно ушедшего времени. И от мысли, что у него под ногами находятся сменяющие друг друга бесконечные этажи, уходящие в песок немного кружилась голова. Он сел на бархан. Песок был мягкий и теплый. На землю аллода опускался вечер, и воздух начинал остывать. Наступал тот приятный миг, когда, наконец, на смену душному дню приходит свежесть. Мог ли он подумать, что всего через несколько дней после того, как проклинал этот песок, он будет любоваться пустыней, и от былой злобы не останется и следа? Вся его ненависть впиталась в песок, словно вода. Осталось лишь смутное воспоминание. Стэль опустилась рядом на колени и зачерпнула песок рукой. Чуть наклонила ладонь, и он стал стекать с ее руки постепенно светлея, и вдруг вспыхнул ярким серебристым светом. Девушка-маг забавлялась. Тримм вспомнил, что тоже в некотором роде маг, и решил показать пару фокусов. Если Стэль и можно было чем-то удивить и поразить, а этого Тримму очень хотелось, то разве что фокусом! Ведь об этом искусстве не пишут книг.
Глава Седьмая
- Он согласен! – Такой ликующей и радостной Тримми Стэль еще не видел. – Мне удалось убедить его, что нам ничего не будет угрожать, поскольку с нами королевский рыцарь и важные сведения.
- Здорово! Сколько же времени понадобится, чтобы переехать? – Тримми был в не очень удобном положении, с одной стороны он от всей душе хотел помочь им. Но с другой стороны, каждый день, возможно, приближал гибель его аллода. Сидеть и просто ждать, когда эти люди упакуют домашнюю утварь, в таком случае он не мог.
- У нас все сложено. Отец всегда был готов к побегу. – Немного раздраженно ответила она, прочитав его видения о бесконечных котелках, кастрюлях, подушках. - Как только вернутся братья, мы сможем ехать.
- И когда они вернутся? Признаться, я уже столь наслышан о них, что мне просто не терпится поскорее познакомиться с ними!
- Братья должны были вчера вернуться – Неожиданно упавшим голосом проговорила Стэль. – И я очень волнуюсь.
- Там везде разъезды, никак не пробраться – прохрипел темнобородый мужчина, выпив залпом пол ведра воды.
- Добычу пришлось закопать. С ней нам сюда никак было не пробраться, а вода у нас кончилась. – Добавил второй, очень похожий на Стэль, только немного старше ее.
- Разъезды…
- Посты стоят двумя цепями через каждые пятнадцать шагов!
- Хм… Оставаться здесь небезопасно – пробормотал неуверенно Тримми.
- Но пытаться проскочить – верная смерть! – заметил темнобородый Аргатасс.
- Но я должен!
- А мы останемся. – поставил точку отец. – Если ты считаешь нужным ехать – езжай, я не вправе тебя удерживать силой. Хотя, если бы ты спросил моего совета, я бы рекомендовал остаться. Здесь безопаснее, чем кажется.
Тримми окинул их всех взглядом. Такие похожие и такие разные. И самая другая Стэль. Она поймала его взгляд и ответила на немой вопрос:
- Ты должен ехать. Угроза слишком велика, чтобы сомневаться. Я верю, ты сможешь добраться к своим!
- Сестра, ты посылаешь его на смерть! – Вскричал похожий на нее Крэл.
Девушка не ответила. Она не хотела отвечать. Ей больше всего на свете хотелось, чтобы Тримм остался. Но какое она имеет право просить об этом?!
Его снабдили водой, оружием, и Тримм впервые с того момента как проснулся в этом дому, снова взялся за рукоять меча. Теперь уже орковского кривого ятагана. Ведь его собственный меч канул в лету, потерянный где-то на поле битвы. Доспех был так искорежен, что одевать его не имело смысла. Кроме того, он собирался проскочить мимо патрулей быстро и остаться незамеченным. А сделать это было гораздо проще налегке. Пришло время прощаться. Братья Стэль давали напутствия, где и как лучше пробираться. Указали место, где есть расселина, в которой можно в случае чего отсидеться. Старик благословил его в дорогу. Тримму меньше всего хотелось прощаться со Стэль, не хотелось видеть грусть в ее глазах. Но, наконец, пересилив себя и подняв к ней взгляд, он с облегчением увидел, что девушка абсолютно спокойна. Она проводила его до ближайших дюн. Стэль не прощалась с ним, она просто шла рядом, уверенная в правильности его поступка, понимавшая, что так должно быть. А значить нет смысла допускать в сердце какие-то смутные тревоги и печаль. Легко улыбнувшись, она пожелала ему удачи, так словно он уходил всего на один день. И все же Тримми чувствовал, что ей очень тяжело быть такой вот легкой и непринужденной. Но, мысленно поблагодарил, за легкое расставание. Она улыбнулась и чуть-чуть постояв, провожая его взглядом, пошла домой. Удивительная девушка! Он предупредит командование и обязательно вернется сюда. К ней.
Тримми вновь шел по пустыне. Следы оставленные им песке, тут же затягивались, словно он никогда не касался его. И он был благодарен пустыне за это. Нет следов – нет опасения, что какой-нибудь патруль наткнется на них. Странное дело, от безразличия к пескам, он, в свое время, дошел до крайней ненависти и вот теперь он простил пустыню и был готов полюбить ее. А быть может, уже полюбил! Краем сознания, он вдруг подумал, как же он изменился, за последний месяц! Этот боевой поход, эта жуткая битва и этот оазис в сердце пустыни, оставили глубокий след, сделав из городского легкомысленного вора, наверное, уже навсегда благородного рыцаря. Для которого долг и честь значат во много раз больше, чем чужой кошелек.
Глава Восьмая
Он лежал, плотно прижавшись к песку, и наблюдал за дозорными, что стояли ровными рядами. Малоприятное зрелище. Хадаганцы стояли неподвижно, двумя рядами, так чтобы под наблюдением находилась территория по обе стороны. Так они и стояли разделенные узкой полоской песка, спина к спине. Никак не проскочить! Тримми лежал в засаде уже более получаса, но придумать ничего не мог. Эти хадаганцы рисовались ему уже и вовсе неприступными дьяволами. Смеркалось. И вдруг, один из солдат что-то пролаял на сухом хадаганском языке, и пошел в сторону. Есть! Хадаганец, зашел за песчаную дюну, вот он уже рядом… Поворачивается спиной… Тримм в одну секунду вскочил на ноги, и бросился на врага, повалил, затыкая рукой рот. Удача улыбнулась ему. Хадаганец, с его тряпками, намотанными вокруг головы и в тяжелом доспехе, прижатый к земле, не мог закричать, не мог подняться. Кое-как стащив шлем, Триммм оглушил врага сильным ударом рукоятью меча. Безумная авантюра уже формировалась в голове, он стремительно стал натягивать на себя хадаганский доспех. И вот он уже идет обратно к своему новому посту, в длинной шеренге таких же, как он безликих солдат, с закрытыми тканью лицами. В голове кружится только одна мысль: «лишь бы у меня ничего не спросили!». Впрочем, он надеялся, что нескольких международных звуков, таких как: «А? О! У? Угу» должно хватить для общения в карауле. В дозорах не жалуют болтливых. Хадаганца, любезно одолжившего ему свое снаряжение, найдут только утром, связанного и с кляпом во рту. Почему-то перерезать глотку оглушенному врагу, каким бы злодеем тот не был, Тримм не мог. Он встал в строй, сердце глухо стучало, кровь пульсировала где-то в висках.
- Хандарат кюли? – Спросил стоящий через пятнадцать шагов солдат.
- У…Угу… - Интересно, какие шансы убежать, если они его сейчас опознают?
- Хе-хе-хе… - Хрипло рассмеялся постовой. Очевидно, он просто подшучивал над своим дружком. Великие Силы, они такие же люди! Они не демоны, и не изверги! А просто такие же солдаты… Это открытие неприятно поразило Тримми. Раньше он считал, что есть люди Язеса. И есть орки, которых нужно истреблять. Есть хадаганские псы, которые тем более подлежат немедленному уничтожению. Это были враги – нелюди, твари не достойные жизни. И вот он узнает, что орки могут быть достойными собеседниками, учителями, а хадаганцы, такие же солдаты, как и он сам. Им тоже хочется жить. А вот люди Язеса могут причинять такую боль и разрушения, что ни один враг не додумается. Мир перевернулся.
Совсем стемнело. Прозвучала какая-то команда. И Тримм на секунду растерялся, но быстро понял, что это всего лишь смена постов. Он перешел во внешний ряд наблюдения. Став, таким образом, шагов на десять ближе к свободе. Луна освещала пустыню. Их молчаливые черные силуэты, что неподвижно застыли среди песчаных дюн. Если он так достоит до утра, то все пропало. В лагере хадаганцы уже точно опознают в нем чужака. К тому же найдут настоящего дозорного. На доли минуты, луну прикрыло тучей, свет померк, все погрузилось во мрак. Внутренний голос приказал «Давай!» и Тримм осторожно двинулся вперед. Шаг за шагом. Быстрее, быстрее! И вот он уже бежит по песку в тяжелом снаряжении. Нужно остановиться, скинуть доспех, в нем он далеко не уйдет. Кроме того, первый же их собственный разъезд арестует. Он стянул кирасу и поножи, с сожалением, прикидывая истинную цену метеоритных доспехов. Себе он оставил лишь кинжал. Во-первых, хорошее оружие, во-вторых – неоспоримое доказательство, того, что вторжение это правда.
Через несколько дней пути, усталый измученный путник ощутил под ногами иную почву. Сухая колючая трава, проросшая сквозь твердую иссохшую глинистую почву. Идти по твердой земле, после стольких дней (недель?) песка было странно. С каждым шагом он ощущал, как нога должна погрузиться в песок, но оставался стоять, все на той же надежной земле. От этого даже кружилась голова, и первый день, по нормальной твердой почве он шел гораздо медленнее, чем даже по обманчивому, непредсказуемому песку. От скуки Тримм насвистывал разные песенки: от строевых, до площадных. Потом вдруг вспомнил:
Два небесных светила, луч единый прольют.
Жизнь и смерть в едином порыве убьют.
Два каменных всадника в битве сойдутся.
В крике земли уста разомкнутся…
Напевая песенку Стэль, он почувствовал, что идти стало легче. Он вспомнил, как она рассказывала абсурдную теорию об астрале, которую ей в свою очередь рассказал Альжан. По его предположению, в Ночь Беды земля раскололась на аллоды, по границам больших рек и морей. И, в общем-то, не потеряла своих географических очертаний. Так что если найти старую карту, то она сгодится и для новых времен. Изменится только масштаб, а значит можно узнать, сколько на самом деле существует аллодов, какие есть еще земли, какие люди в них живут. И еще, Альжан верил, что люди когда-нибудь смогут построить корабли, которые, наполнив паруса волшебным ветром, смогут плыть в потоках астрала к новым старым землям. И кто-то сможет вернуться, наконец, домой. Ведь в Ночь Беды, разные люди могли в силу обстоятельств оказаться на других землях, поскольку путешествия по воде были в то время делом обычным. Стэль не верила в эту сказку, но мечтала о ней. Кажется история о древнем мире, очаровала ее. Тримми же, никогда раньше не задумывался о подобных вещах. Но эта история понравилась и ему. Как мало они знают о мире, в котором живут!
Глава Девятая
Вести, которые принес Тримми, встречали оживленно. Его слушали со страхом, его слушали с уважением. Он больше уже не был просто солдатом короля. Он стал чем-то гораздо большим. И Тримм докладывал видным военачальникам, даже самому Лорду Альдору. Было принято немедленное решение занять оборону, часть войск оставить в Каарге, на непредвиденный случай, а несколько отрядов отправить навстречу незваным гостям.
Лорд Малрик был наиболее опытным воеводой. Он был отмечен самим королем, прошел через несколько войн, участвовал в десятках сражений. Биться в рядах войск Лорда Малрика было почетно. И не просто почетно! Седобородому могучему воину хотелось подражать, хотелось копировать его, хотелось быть рядом. Малрик (по казарменным легендам) был лишен страха, но при этом он не губил солдат, его операции были продуманными, хорошо спланированными и подготовленными. И тут Тримм столкнулся с новой ужасной проблемой: боевая операция планировалась на основании его сведений! Сколько хадаганцев? Какое у них оружие? Каким строем они выступают в бой? Отличительные знаки командиров? Какие у них луки? Как далеко бьют? Что за стрелы? И так далее до бесконечности. Лорд Малрик спокойно спрашивал и спрашивал его, а Тримм отвечал и мысленно молился, чтобы ничего не забыть или не упустить. Ведь, по сути, оказалось, что видел он не так уж и много. Но Малрик умел успокаивать. Его железная уверенность внушила Тримму спокойствие, веру в то, что его сведения конечно ценны, но этот воин знает все и без него.
И вот они снова стоят, ожидая появления врага. Тримм бесконечно перебирал в голове, все ли он сказал? Ничего ли не забыл? И утешался словами Малрика: «Ответственность, солдат, тяжкое бремя, но ты не бойся, ты и так сделал все что мог! Мы победим». Значит, Тримм со своей задачей справился и теперь нужно осилить еще одну. Сражение. Оказывается, ждать боя, гораздо страшней, чем внезапно оказаться в нем. Перед глазами Тримми вставали картинки из воспоминаний об их неудачной операции. Он закрыл глаза и мотнул головой. Н-да…Неужели так будет до самого конца?...
Вдоль строя проехал величественный лорд Малрик. Их военачальник был абсолютно спокоен и эта уверенность подбадривала солдат. Малрик слегка ухмылялся. Он никогда не боялся битв. Они были всего лишь неотъемлемой частью его жизни. Тримми поднял меч в приветствии своего Лорда и на улыбку ответил улыбкой. Бояться не стоит. То предыдущее их сражение было случайным, они были застигнуты врасплох. Теперь они знают о хадаганцах если не все, то почти все. Победа будет за ними.
На горизонте вставала пыль, и словно далекая гроза приближался грохот сотен кованых сапог, копыт боевых лошадей и верблюдов. Послышались завывания труб. Сердце Тримми сжалось, но он тут же стряхнул оцепенение. Однако, когда, наконец, показались войска хадаганцев, оказалось, что они не учли один небольшой нюанс. Хадаганцы встречи в пустыне ждали не больше чем рыцари Язеса. Теперь же на марше были сотни хадаганских воинов. И эти войска были еще организованней, еще страшней, чем там, в пустыне Хемер. Всадники на красивых, изящных, незнакомой породы лошадях. Всадники в высоких верблюжьих седлах. Желтая пыль окутала горизонт, не давая возможности увидеть, кончаются ли где-то эти не сметные ряды воинов. Впереди шли люди с большими гулкими тамтамами. Горячий сухой ветер донес лающую команду и хадаганцы остановились. Произошла какая-то перегруппировка. Передние воины поставили барабаны, зачерпнули песок и сыпали сверху на мембрану. С каждым ударом желтая пыль взлетала вверх в языческом танце. Вперед шагнули черные рыцари державшие меч и факел в одной руке. Пламя лизало блестящий металл, извивалось, и устрашало. Невольно, Тримм попятился. Но тут же уперся в позади стоящего воина. Гораздо более опытного, чем он, который легким пинком в спину выдвинул его обратно в строй, спокойно что-то буркнув. Тримм поискал глазами Лорда Малрика. Старый воин смотрел, прищурившись на врага, слегка улыбаясь – он изучал их. И улыбка его становилась все мечтательнее, глубже, дальше, где-то уже за пределами понимания просто смертного.
Была у Малрика боевая традиция, которая приносила ему и его войскам неизменную удачу. За миг до сражения, Малрик погружал свой кристаллический меч в ледяную прозрачную воду. Вот и теперь он медленно проехал мимо рядов солдат на край авангарда. Погрузил меч в воду и доли секунды, словно читая в воде исход битвы, смотрел на него, потом медленно, но все больше ускоряясь, поднял руку высоко в небо, холодная прозрачная вода, искрясь в ярких лучах солнца брызгами стекла с клинка. Брызги падали на лицо Лорда, его кирасу, на рядом стоящих. И тысячи голосов подхватили его громкий выкрик:
- Огонь и Вода! Вода и Огонь! За короля и Аллод! Хей!
И Малрик двинул коня вперед, в атаку. Битва началась. Они уже шли, стремительно набирая скорость, а перед глазами Тримми, все стоял клинок в потеках воды, поднятый против Солнца. Они должны победить!
Глава Десятая
Бой был жестоким. Малрик не желал уступать не шага земли, поскольку хорошо помнил: за ними стоит их Каарг. Тысячи простых людей, их родные, их король. Будучи умелым воином, Малрик не смотря на численное превосходство врага, нанес хадаганцам немалый урон. И все же хадаганцы теснили их. Тримм на секунду вскинув голову, увидел сквозь кровавый туман войны, что похоже на земле рыцарей Язеса уже больше чем в строю. С яростным криком, он подрубил хадаганца, с которым бился. Злость и ненависть переполняли его. Не может быть! Не может быть, чтобы весь этот кошмар шаг за шагом повторялся. Их перебьют, точно так как в пустыне Хемер! Надо отступать. Немедленно отступать за стены, там ведь есть еще отряды! Заманить врага в ловушку, что-то делать!
Но не таков был Лорд Малрик. С первых минут битвы он понял, что она будет проиграна. Со свойственным ему величием, Малрик с мокрым клинком в руке выступил навстречу врагу и смерти. Их он никогда не боялся. Ему было очень жаль своих людей, которые погибнут в этом бою. И очень хотелось, чтобы они понимали, что погибнут не зря. Что отступать им некуда. Что войска оставшиеся в Каарге точно так не смогут удержать эту лавину. И еще. Зорким взглядом он увидел сквозь поднятую пыль и людское месиво, на горизонте осадные машины и то, что хадаганцы вроде бы делятся на два больших отряда. Это нужно было проверить. Это было нужно узнать любой ценой. И лорд с небольшой группкой рыцарей прорывался в самое сердце хадаганской армии. Краем глаза он увидел, что несколько его солдат позорно бегут с поля боя. Трусы! Но ему было уже все равно, мощный конь прокладывал дорогу в самое вражеского войска, туда, где находились высокопоставленные хадаганские офицеры. Хорошо бы взять одного живьем, подумал Малрик, да и узнать, откуда они берутся в наших землях! И можем ли мы к ним, как они к нам. Тогда бы узнали, хадаганские псы, что значит биться на своей земле!...
Сколько длилось сражение? В тот миг, когда Тримм поднял глаза, кроваво-красное солнце клонилось к горизонту. Продолжать сражение не имело смысла. Их медленно, но все же теснили. Раз за разом Тримм поднимал руку с мечом, и отводил удар, словно еще несколько мгновений имели значение. С приходом темноты их сопротивление будет подавлено полностью и на Язес опустится Тьма. Навсегда. Еще один яростный выпад. Нет! Никогда они не допустят того, чтобы враг захватил их земли! Еще один удар. Если даже они сегодня ночью погибнут сотни и сотни других встанут на их место. Враг не пройдет! Он не очень удачно отразил удар противника, и холодный металл скользнул по руке. На место каждого убитого хадаганца тоже придет новый…
Лорд Малрик был совсем рядом с гибелью. Он стоял на самом краю бездны. Мелкие камушки уже сыпались из-под закованных в метеорит сапог. Но смотрел лорд Малрик не в пропасть, а в высокое бескрайнее небо. Они победят. Даже если сегодня их ждет поражение. Даже если завтра придут новые полчища врага. Даже если «завтра» для него никогда не наступит. Малрик опустил меч, рассекая горячий душный воздух, лязг, крик. На секунду, отвлекшись от кровопролитного боя, Лорд обнаружил, что остался один, окруженный десятками, сотнями врагов. Похоже, их отчаянная попытка прорваться к хадаганским командирам провалилась. Его соратники, друзья были мертвы. Кто-то предлагал на ломаном канийском сдаться. Кто-то сулил жизнь в обмен на сведения об укреплениях в Каарге. Лорд засмеялся. Громко. Весело. Ему! Лорду Малрику предлагают сдаться!! Длинное красивое лезвие вновь стало выплясывать страшный танец смерти. Не мало воинов потеряют хадаганцы, прежде чем доберутся до Малрика. А живым его им не взять. Никогда!
- Лорд убит! – Истерично завопил кто-то, перекрикивая шум битвы. – Отступаем! Отступа..А!...
Говорят, дважды попасть под один и тот же огненный шар нельзя. Это старинная поговорка. И вот, похоже, Тримми посчастливилось быть обожженным одним и тем же огненным шаром… Он стоял на коленях, один, посреди остывающего в сумерках песка. Если бы он умел плакать, он бы плакал. Не правильно, не справедливо, что враг разбил их! Почему… За что?... Он не знал ответов. И он слишком, слишком устал. От всего. От смертей, от войны, от себя и от этого бесконечно длинного дня. Опершись на два меча, он с трудом поднялся на ноги. И все же враг отступил. Пускай хадаганцы их разбили. Их осталось три калеки из десятков тысяч, которым посчастливилось выжить. Но и хадаганцы понесли такие потери, что были вынуждены отступить. Тримм вспомнил лорда Малрика, сияющий меч, в потоках воды и света. На это старик и рассчитывал, не разбить врага, но потрепать, заставить отступить. Но возможна ли победа? Что смогут они завтра сделать в Каарге? Ничего они не смогут. Тримми брел в сторону города. Он возвращался домой, чтобы завтра с утра снова встать в ряды самоубийц. Где-то, сквозь пелену боли и горечи, прорвался шепот прошлого Тримми, городского воришки: «Эй! Парень, оно тебе надо? Беги прочь от столицы, завтра к вечеру там будут лишь трупы и руины. Зато в лесах можно отсидеться!». Но он изменился. Новый Тримм, родившийся на поле боя в пустыне Хемер не мог поступить так. Бегство – это выход для труса, а он любит свой Язес и если Великим Силам будет угодна его смерть – он с достоинством умрет. Не имеет он права поступить иначе, пока в этом мире есть такие люди как Лорд Малрик, Стэль, старый сержант… Во имя их жизни или в память об их доблести, он найдет в себе силы смотреть опасности в глаза гордо. И сердце его не дрогнет.
Глава Одиннадцатая
Рассвет нового дня он встречал у Северных врат Каарга. Ему уже не было страшно, лишь легкая веселость и далекие воспоминания. Как же мало их осталось! Какой несокрушимой казалось ему всего несколько месяцев назад мощь королевских войск! Какой легкой и беззаботной была жизнь. Как радостно стучало сердце при мысли о первом боевом задании…
С ними был лорд Альдор, человек властный и жесткий. Многие его немного побаивались. Ходили слухи, что он не с Язеса, а прибыл сюда откуда-то с другого аллода. Раньше Тримми не верил этим слухам, но теперь, после прихода хадаганцев, почему бы и нет? И тут он понял, что по-прежнему надеется, на то, что спасение для них есть. Что могут, например, прийти из какой-нибудь невиданной страны союзники. Ведь не одно зло способно проникать через портал. Таинственный Альжан пришел из далеких не знакомых земель. И если верить слухам, лорд Альдор тоже. Так может в этот роковой для Язеса миг, врата портала распахнутся и им на помощь придет невиданная сила? Эх, мечты!
В этот самый миг, из-за песчаного кургана появилось в воздухе что-то темное… Тримм прищурился, размышляя, что бы это могло быть? Точка стала расти в размере и приближаться. И тут он понял! Отчаянно закричав «Рассредоточиться!» он бросился в сторону из строя, утягивая за руку кого-то рядом стоящего, игнорируя крики командира, решившего должно быть, что у солдата, которого теперь можно было назвать ветераном, сдали нервы. Но в тот же миг, снаряд, пущенный из катапульты, врезался в строй не разбежавшихся солдат и, разбившись на тысячи глиняных осколков, захлестнул все вокруг яростным пламенем. Вокруг стали падать и другие снаряды с пламенем в сердце. Лорд Альдор кричал что-то, но его не слышали. Из-за стены огня показались хадаганские лучники. Их было много и они прикрываемые огнем могли безо всякого риска обстреливать рыцарей Язеса, оказавшихся по эту сторону огня. Кто-то побежал в пламя, надеясь прорваться через огненную стену, и мечом сокрушить лучников, что стояли в совсем легкой броне, такие уязвимые с близкого расстояния и такие не доступные за стеной огня. Крик и метания горящей фигуры, вовремя остановили Тримми, который хотел броситься в огонь следующим.
Все кто имели луки или арбалеты пытались стрелять сквозь пламя во вражеских лучников. Однако почти все их стрелки погибли при вылазке Лорда Малрика. К тому же, как они не ждали этого нападения, готовы все же не были. Где-то на подходах были еще отряды. Но где? Ведь дорога каждая секунда! По городу собирали ополчение. Все кто могли сражаться, встанут в ряды. Лишь бы не слишком поздно! Краем глаза Тримми заметил незнакомого воина, который что-то говорил Альдору. Лорд, который хотел было сначала отмахнуться, вдруг помрачнел еще более. Тримму показалось, что даже небо потемнело. Впрочем, так и было. Небо заволокло черным дымом. Альдор что-то сказал воину и тот убежал. А жаль! Дорог каждый меч и тем более каждый лук.
Тримми сидел, прислонившись к шершавой стене полуразрушенного дома. В ноге застрял обломок стрелы, ему не удалось его вытащить. И теперь он мог сидеть, и стрелять из кривого хадаганского лука, доставшегося ему от не слишком осторожного врага, который проходил мимо этого разрушенного дома, думая, что тут уже никого нет. Красивый когда-то был дом! Осталось их немного, но теперь они прятались в руинах. Их главной задачей было продержаться как можно дольше. Альдор говорил о подмоге. Говорил громко, яростно, убедительно. Но никто уже не верил. Никакие слова не могли зажечь даже искру веры в глазах усталых, обожженных и израненных воинов. И все же они продолжали сдерживать врага. И вполне успешно. Если можно говорить так о выживании.
Много часов спустя Тримм обожженной рукой в потеках запекшейся своей и чужой крови, выдернул последнюю стрелу из тела бывшего сослуживца. Пора отползать. И вдруг его разобрал смех. Просто так безо всякой причины. Острая боль свела рассеченную скулу. Перед глазами мелькнул меч Лорда Малрика, стекающая вода, солнце и вдруг в его ведении вода из серебристой прохлады обратилась в мутные потоки крови! Тримма замутило. Но он встал и кое-как заковылял к следующему дому. Обернувшись через плечо на брешь в стене, отметил, что хадаганцев по-прежнему очень много. Хотя за сегодняшний и вчерашний день они здорово подсократили их численность. Он услышал знакомый свистящий звук и в последнюю секунду уклонился от горящей стрелы, что летела ему в спину. Отлично! Он наклонился и подобрал ее. Теперь у него есть право на еще один выстрел. Натянул тетиву, сильней, еще сильней. Лети дальше. И найди цель. Безучастно повернувшись, он побрел дальше. К чему все это? Он вдруг вспомнил Стэль, красивую, легкую. Была ли она или это всего лишь греза посреди кровавого ада? Могло ли ему встретиться в этом обезумевшем от зла мире столь доброе и нежное существо? Девушка, которая стремилась понять и простить, даже тех кто причинил ей зло… Наверное ее не было. Он ее придумал.
В конце бывшей улицы, окутанной черными клубами дыма показался странный свет. Тримм остановился. Что бы это могло быть? Рука легла на рукоять меча. Почему-то рядом не было никого из своих. Он опять остался один на один с неизвестным. Но вот только впервые за много дней, это неизвестное не представляло из себя смертельную угрозу. Впереди шел Лорд Альдор, лицо и меч его сияли. А рядом шли.. люди. Да, наверное, все-таки люди. Спокойные и уверенные, как лесной ручей. Как камень. В руках у них были посохи и они слегка светились, тем же светом, что видел он когда то в руках Стэль, когда она посеребрила песок. Помощь пришла. Они продержались!
Глава Двенадцатая
Он ехал на коне по пустыне Хемер, ему не терпелось поскорей добраться до Дома, в котором жили удивительные люди – Маг-изгнанник, двое братьев и Стэль. Как же давно он не видел ее, прошла, наверное, целая вечность! И как он там? Ведь бесчисленные полчища хадаганцев проходили совсем рядом с их тайным убежищем. Впрочем, они прятались в этих песках целых тринадцать лет. И все же он гнал коня. За веселыми мыслями о победе, о счастье крылась смутная тревога. Знакомый пересохший колодец. А вот и бархан со скрытым входом в Дом. Этих трех серых камней тут раньше не было…
Тримми спрыгнул с коня и бегом кинулся к входу. Всегда закрытая дверь была распахнута, жившие тут люди больше не прятались. Тримму стало страшно. Но не открытая дверь пугала его, не безумный старик со смехом и слезами на глазах выскочивший из недр каменного убежища. А короткая надпись на камне. Стэль. СТЭЛЬ!
Два небесных светила, луч единый прольют.
Жизнь и смерть в едином порыве убьют.
Два каменных всадника в битве сойдутся.
В крике земли уста разомкнутся…
Безумно улыбаясь, бормотал старик. Он исхудал. Он очень изменился. Никакой надменности, никакой важности, ничего от прежнего мага не осталось. Это был жалкий человечек. Убитый горем. Обоих его сыновей убил хадаганский патруль. Это он смог объяснить более-менее внятно. Но о Стэль он говорить не мог. А Тримм не мог этого слышать. Перед глазами стояли ее ясные глаза, ее спокойная улыбка, ее уверенность. Единственное что он понял, произошло это совсем не давно. Он просто опоздал.
- Девочка моя. Зачем? – шептал маг – В крике земли уста разомкнутся! Разомкнутся! Ха!
Не в силах слышать это больше Тримм вышел на улицу и, стараясь не смотреть на холодные камни, побрел в сторону. Сам не понимая, почему он дошел до Места. Тримм устало опустился на бархан, на котором когда-то, очень давно, в прошлой жизни сидел вместе с ней. И зачем он ушел? Почему не взял ее с собой? К чему он выжил?! Два каменных всадника стояли, держа наготове скреститься каменные мечи. Солнце опять клонилось к заходу. И опять взойдет луна. Все будет как всегда. И это странное Место будет стоять здесь еще целую вечность. И Черные рыцари придут отсюда снова и снова. И Альжан тут искал что-то. Что-то тут происходит. Солнце и луна. Луна и солнце. Стэль говорила, что Альжан был здесь в тот день, когда луна и солнце стали в ряд. Было темно как ночью. А он светился. Ну и что? Друиды тоже светятся. Он видел. Тримм поднял глаза к небу, на западе зависло желтое горячее солнце, на востоке поднималась белая прохладная луна. Так бывает. Не часто, но бывает. Он видел луну и солнце на одном небе, не один раз. Какая-то догадка шевельнулась на краю сознания, взгляд упал на каменных всадников. Очень ясно он вдруг услышал звонкий голос Стэль, ее песенку.
Тени обоих рыцарей, отбрасываемые и от луны и от солнца неумолимо двигались друг к другу, вот-вот, еще одно мгновенье, и их мечи скрестятся. Он сделал шаг, два и замер по центру Портала. Почва под ногами слегка дрожала. Тримм усмехнулся и прошептал:
Два небесных светила, луч единый прольют.
Жизнь и смерть в едином порыве убьют.
Два каменных всадника в битве сойдутся.
В крике земли уста разомкнутся…
___________________________________________
